Наука уходить
Громкая отставка Юрия Лужкова вызвала новую волну интереса к наиболее драматическому моменту в жизни каждого лидера — уходу со своего поста — и к теме передачи власти. Узнав из газет историю московского мэра, многие иностранные коллеги задают мне вопросы: «Почему он не ушел, например, в 2003-м и не остался в памяти москвичей динамичным эффективным мэром?» или «Почему не подготовил молодого преемника и не передал ему бразды правления?» В самом деле, почему? Циники ответят, что каждый день в кресле московского градоначальника приносил Лужкову и его семье слишком большие деньги… Но почему этого не делают тысячи бизнес-лидеров во всем мире? По данным наших исследований, треть генеральных директоров европейских компаний хотят оставаться на своем посту до смерти. Тоже считают деньги?
Наверное, да, но я хочу обратить внимание на иррациональное в поведении лидера, на невидимые невооруженным глазом, а поэтому игнорируемые психологические процессы, которые и определяют, как действует руководитель в отношении передачи власти. Дело в том, что более 80% поступков совершаются людьми под влиянием неизвестных им мотивов, управляются бессознательным, и лидеры в данном случае не являются исключением.
Несколько лет назад один из моих знакомых предпринимателей поделился своим взглядом на передачу управленческих функций: «Я знаю, что моя компания меня переросла, но я останусь генеральным, потому что не хочу стать никем». Несмотря на усиленные кризисом сложности в бизнесе, он до сих пор не поменял своего решения. Сделать это ему не позволяет страх. Страх смерти. Смерти не физической, а социальной — потери статуса, контактов, сферы общения, страх изоляции и одиночества. Такой же страх испытывают многие другие бизнес-лидеры, только в отличие от моего знакомого они не признаются в его реальности даже самим себе и борются с ним, блокируя вопрос о своем уходе и еще глубже погружаясь в исполнение роли, которую они уже не могут играть эффективно.
Возможно, что глубоко символический акт ухода с высшей должности вызывал и у энергичного жизнелюба Юрия Лужкова подсознательные ассоциации со смертью и наткнулся на глубоко сидящее в человеческой натуре желание верить в собственное бессмертие, которое блокировало рациональные соображения о необходимости уходить вовремя, «на коне», по собственной инициативе. Любому человеку психологически очень тяжело принять возможность смерти, хочется бороться с этой неизбежностью, в том числе цепляясь за кресло руководителя.
Один из способов борьбы с этой неизбежностью — стремление оставить после себя значимое наследие. Для бизнес-лидера таким наследием часто становится созданная или преобразованная им компания, придуманный им продукт или бренд, особая культура ведения бизнеса. Дорожа этим, некоторые руководители беспокоятся о том, насколько их преемники будут уважать и сохранять полученное наследство. Не будучи уверенными в положительном ответе, они начинают медлить, затягивать передачу власти, меняют ранее принятые решения и, даже уйдя в отставку, тайно питают надежду, что преемник потерпит неудачу. А потом… возвращаются.
Что делать тем, кто, как Юрий Лужков, ушел слишком поздно? Во-первых, не возвращаться. Несмотря на широко известный случай триумфального возвращения Стива Джобса в Apple, большинство «вторых пришествий» заканчивается драматически как для лидера, так и для компании. Во-вторых, оставаться лидером, то есть человеком, создающим новую реальность для других и для самого себя, и найти применение своим навыкам и компетенциям, в том числе тем, которые были не слишком востребованы на руководящей должности, в новом месте. Основатель «Вымпелкома» Дмитрий Зимин поступил именно так: уйдя после долгих раздумий с поста генерального директора, он сконцентрировался на новом проекте — благотворительном фонде «Династия» и своем собственном развитии, полностью прекратив участие в компании.
И, наконец, третье. Вышедшие в отставку лидеры могут, а мне лично кажется, что и должны, помочь в подготовке будущих лидеров. В том числе помочь им найти ответ на один из наиболее фундаментальных вопросов лидерства — когда уходить.
Станислав Шекшня | Forbes.ru
