ДЕТСКИЙ ВОПРОС
Российский «FORBES» решил описать лучшие инвестиции в Семью. Активисты тоже не прочь узнать, как воспитывается новая элита в России. И когда этим вопросом озаботятся у нас. Времена выхолощенных рафинированных офицеров прошли. На фронтах 21 века побеждают другие полководцы.
Итак, в Москве открылась Школа школ. Основал ее Ефим Островский, бывший советник Сергея Кириенко. Пока в школе один ученик. Школа дает необходимую программу подготовки наследников капиталов.
По замыслу Островского, учеников в школе должно быть не больше четырех. «Это поштучная работа. Другое название «Школы» – школа превосходства, школа господства, – говорит Островский. – Мы готовим знать». Программа рассчитана на свободный от прочих занятий год – например, между окончанием школы и поступлением в заграничный вуз. Берут не всех: будущий аристократ должен обладать хотя бы начальными навыками в любом из боевых искусств и в игре го.
Чему учат молодых людей? «Осваивать знания и владеть собой», – объясняет Островский. В программе предусмотрено изучение тибетской медицины, административных навыков, боевых искусств, техники нейролингвистического программирования (НЛП), истории образования, наследования и т. д. Занятия должны вести политологи, специалисты-гуманисты, профессиональные консультанты. Обязательная часть программы – беседа за обедом. По словам Островского, стоимость обучения – $2-3млн, смета зависит от пожеланий заказчика: можно организовать лекции за границей, совместить программу с кругосветным путешествием.
Также школа начала готовить для будущих аристократов «савельичей» – опекунов, водителей и охранников в одном лице из мастеров боевых искусств и офицеров запаса.
Журналу не удалось обнаружить ни бизнесменов, обсуждавших с Островским участие в его образовательном проекте, ни тех, кто готов отдать ребенка в обучение политтехнологу. Да и сама проблема подготовки преемников для многих оказалась неактуальна – большинство бизнесменов уверены, что пребывают в рассвете сил, и обозримом будущем намерены управлять компанией сами.
Елена Чумакова, генеральный директор «Компании Ректор», специализирующейся на образовании за рубежом, в этом году пыталась организовать летнюю бизнес-школу в поселке Агия Пелагия на Крите для учеников от 14 до 22 лет. Три недели ролевых игр, тренингов и семинаров с проживанием должны были стоить 2500 евро. Но на первый заезд удалось найти всего 5 желающих, еще пятерых – на второй. Поэтому компания программу для наследников бизнеса проводить не стала. «Мало родителей созрели для этого, они скорее готовы учить детей иностранным языкам. И мы допустили ошибки, это ведь не массовая услуга», – признает Чумакова. В будущем году она планирует всего один заезд, а в программу обязательно будет включен английский.
Валерий Чумаченко, директор по маркетингу подразделения private banking корпорации «Уралсиб», напоминает, что, состоятельные российские предприниматели в большинстве своем строили бизнес в жестких условиях. «Им приходилось договариваться с чиновниками, с криминалом. И они не хотят, чтобы их детям пришлось заниматься тем же». Не хотят и сами наследники. Старшая дочь Олега Болычева, совладельца группы «Вестер», специализирующейся на розничной торговле, учиться на театральном, 23-летний сын тоже планирует заниматься творчеством. «Совершенно очевидно, что он не хочет тех сложностей и проблем, которые были у меня, не хочет работать по 18 часов в сутки, – говорит Болычев. – И я желаю ему успеха в том деле, которое ему нравится».
В Европе все больше владельцев частных предприятий делают их публичными или продают инвесторам со стороны – таким образом они передают второму поколению не бизнес, а капитал. «В России, думаю, в форме капитала будет передаваться 90% состояний», – говорит Чумаченко. Следовательно, продолжает он, наследникам с детства нужно прививать ответственность за семейный капитал. И у бизнесменов есть четкая потребность научить детей разбираться в финансовых услугах». В «Уралсибе» готовят специальную программу для подростков 12-18 лет стоимостью порядка 10 тысяч долларов. За три дня ученикам на мастер-классах объяснят, какие бывают банковские продукты, как определять цену денег во времени, как выбирать и как контролировать управляющего своими финансами.
Некоторые западные консультанты в рамках услуг family office, готовя наследников, делят образовательный процесс на четыре этапа. Детям 5-12 лет прививают знания о том, что такое деньги и чего они стоят; 12-18-летним преподают азы управления финансами (один из стандартных курсов – «Как сказать «нет», когда у тебя просят деньги»). Тем, кому от 19 до 25 лет, открывают собственный счет, 25-40-летних консультируют по ведению собственного бизнеса и начинают учить тому, как вырастить финансово грамотного ребенка. «Но там family office часто обслуживает уже седьмое поколение бизнесменов, а в России только первое. И у нас пока больше доверяют не сторонним консультантам, а той бухгалтерше, с которой 15 лет назад начинали», – отмечает Чумаченко.
Большинство российских бизнесменов действительно предпочитают воспитывать преемников самостоятельно. «Это слишком важное дело, чтоб его кому-то доверить. Любая школа, даже элитная, воспитывает ребенка по лекалу. А наследник должен быть эксклюзивным», – говорит Виктор Макушин, президент группы МАИР и отец четырех сыновей.
Старший сын Макушина, Дима, сейчас работает в отделе кадров группы, а осенью ему предстоит поездка в Англию на учебу. В прошлые годы он тоже проходил двухнедельную практику на предприятиях отца: был грузчиком на лакокрасочном заводе в Сергиевом Посаде и финансовым аналитиком в центральном офисе.
Практика на заводах и поездки по цехам с сыновьями – только часть педсистемы Макушина. «В общении с людьми я на автомате пытаюсь подчинить их, подстроить под себя. И осознавая это, стараюсь с сыновьями вести себя не как на работе». После окончания первого класса Макушин отдает детей учиться боевым искусствам – для воспитания характера.
И, наконец, Макушин стремится «дозировано давать детям представление о реальном мире» в форме бесед на отдыхе. Вот пример темы: всегда ли совпадает то, что человек думает, с тем, что он говорит и делает. «Иногда привожу примеры из своей работы и спрашиваю, почему я так поступил в этой ситуации. Разъясняю». Рассказывает, конечно, не все.
