Европа городов и наций
Термин «Четвертый мир» используется для обозначения тысяч наций, регионов и даже городов, имеющих самоуправление и желание самоопределиться. Конечно, такое широкое определение довольно спорно, поскольку каждая группа ищет разные пути и типы самоопределения, и любая «нация» является уникальной матрицей социальных, культурных и духовных особенностей, существующих в свое время и в своем месте.
В то же время, у них есть и нечто общее. Их вера в свою общую культуру опирается на некоторые исторически обоснованные, но не признанные на международном уровне, притязания на определенную территорию и некую общность. Почти на любой широте земного шара, начиная от королевства Квазулу-Наталь на юге и до Каллалит Нуннаат (Гренландия) на севере, существуют тысячи движений, которые называют государство, которому они принадлежат, «оккупационной властью» на их исторической территории.
Эти сообщества заслуживают внимания ученых. Они вполне могут считаться феноменом, объясняющим силы, способные изменить международные границы. Один из таких случаев – европейские границы. В то время как вызовы мировой экономики, глобальных коммуникаций, загрязнения природы, наркоторговли или проблем безопасности используются для того, чтобы объяснить движение к новой политической архитектуре в Европе, мало кто обращает внимание на роль Четвертого Мира в этом процессе.
Четвертый Мир европейских наций
Сегодня в мире насчитывается от 6000 до 9000 наций, не имеющих государственности, и населяющих 191 государство, причем около 110 из этих наций живут в Европе. В прошлом эти нации были важными составляющими европейских государств, и либо составляли государство (как например, Чехословакия), либо раскалывали его (как Югославию).
В настоящее время многие из наций Четвертого Мира устремляются к новому разделению, основанному не на суверенных государствах, а на федеральной «Европе регионов». Как выразился Хадсон, «такие движения обещают, или угрожают – в зависимости от ваших политических убеждений – радикально изменить политическую карту Европы».
География Четвертого Мира европейских наций
Менее десяти процентов основных наций Европы сегодня обладают государственностью. Лишь Исландия, Ирландия, Монако, Андорра, Люксембург, Лихтенштейн, Сан-Марино, Мальта, Польша и Словения являются настоящими «нациями-государствами» (государствами, основанными на одной нации). Остальные 101 нации расположены на территории 35 многонациональных государств. Например, баскские националисты заявляют о существовании Euzkadi (Страны Басков), расположенной по обе стороны франко-испанской границы. Если вычесть территорию, занимаемую титульными нациями, а также территорию со слабыми движениями за самоопределение (например, Померания), то окажется, что Четвертый Мир наций занимает в Европе по крайней мере треть ее земель.
Четвертый Мир занимает в Европе более чем половину ее береговой линии и формирует концентрированное ядро малых наций, населяющих Альпы. Понять политическую силу таких наций может помочь классификация субъектов Четвертого Мира. Хотя мы в основном обращаем внимание на националистические движения, важно понимать, что их идентичности многослойны и не зафиксированы ни в пространстве, ни во времени. Частью широкого движения за самоопределение могут быть и города-государства, и регионы, причем вовсе не обязательно созданные на национальной основе.
Некоторые нации, типа исландской, признаны миром государств через ООН и другие «международные» организации. Однако их географические контуры часто отличаются от государственных.
Те нации, которые уже давно обладают государственностью, проводят культурную ассимиляцию, чтобы укрепить свое государство. Как бывшие члены Четвертого Мира наций, они показывают, что «высшей формой» политического самоопределения является распространение своего влияния на другие государства. Так, три маленьких прибалтийских республики в 1991 году объявили о своей независимости от Советского Союза и остальных наций Четвертого Мира.
Классификация наций
Автономные нации. Это нации, обладающие устоявшейся государственностью, и проводящие культурную ассимиляцию, чтобы укрепить свою автономию. Автономные нации больше других привязаны к федеральной «Европе регионов». Они имеют определенный период независимости, и благодаря сильным политическим движениям достигли значительного политического веса. Вероятно, наиболее зримым примером этого стал прием Каталонией Олимпийских игр 1992 года в Барселоне. Команда Каталонии выступала под своим флагом, причем самым большим, который когда-либо был сделан, а текстах речей официальных лиц Каталония называлась нацией, входящей в состав Испании.
Города-государства. Это городские регионы, обладающие автономией или независимостью. Например, это Гамбург, имеющий автономию, или город-государство Сан-Марино. Кроме того, такие города способны оказывать геополитическое давление на государства. Так в 1991 году возродилась Ганзейская Лига, и было подписано соглашение о создании Ганзейского Интеррегиона, куда вошли Бремен, Ганновер, Гронинген и другие города.
Крепнущие нации. Это нации, стремящиеся к государственности благодаря сильным политическим движениям. Большинство из них достигло частичной или ограниченной автономии. Примером тому является Ломбардия. В 1983 году была создана Лига за Автономную Ломбардию во главе с Умберто Босси, которая приняла участие в местных выборах, добиваясь автономии от федеральной Италии. В 1989 году Ломбардская Лига получила два места в Европарламенте и увеличила число своих членов благодаря экономическим неудачам и коррупции среди ведущих партий страны. В 1991 году Босси объединил силы крепнущих наций севера Италии, и создал Северную Лигу, которая менее чем за два года стала самой крупной политической силой в северной Италии. Лига получила более 80 мест в парламенте и доминирует в десятках городов севера. Если Лига добьется своего, Италия распадется на три республики: севера, центра и юга.
Возрожденные нации. Это исторические нации, переживающие культурный ренессанс и требующие политического признания. Обычно политические обозреватели недооценивают их силу до тех пор, пока они не потребуют политической независимости. Уильям Бир назвал свою книгу о националистических движениях во Франции «Неожиданный бунт», разрушив миф о том, что во Франции их не было со времен Революции. Таково Оккитанское движение, начавшееся в 1970-е годы и охватившее треть страны (особенно Лангедок и Прованс). Эти нации также выступают за федеральный Европейский Союз.
Разрушенные нации. Это нации со слабыми национальными движениями. Большинство из них может остаться геополитической силой только благодаря организованной деятельности. Тем не менее, они важны как индикаторы подъема националистических настроений, поскольку связаны с более сильными движениями. Например, каталонский национализм подталкивает подъем национальных чувств в Валенсии, Галиции, Арагоне и Андалусии. Кроме того, их может оживить проведение децентрализации, как было в Швеции в 1990-е годы, когда оживился, казалось бы, угасший национализм в Скани.
Национальное ядро государств. Большинство государств имеет национальное ядро, которое осуществляет культурную экспансию в интересах «нации-государства». Это ядро также можно считать отдельной нацией. Не все граждане Испании являются испанцами, как и граждане Франции – французами.
Ошибочность представления, будто название титульной нации это синоним государства ярче всего проявилась в 1991 году, когда русская нация объявила о независимости от Советского Союза. География национальных ядер европейских государств весьма отличается от географии других наций. Конечно, это поднимает вопрос об идентичности: что значит быть англичанином на фоне подъема ирландского, уэльского и корнуоллского национализма? Но в некоторых случаях такого ядра нет. Если Фландрия, Валлония и Брюссель объявят о своей независимости, что останется от бельгийцев?
Разделенные нации или «ирредента». Это народы, разделенные государственными границами вследствие договоренностей или войны. Термин «ирредента» происходит от названия региона в Италии, который остался частью Австрии после пересмотра границ в 1861 году.
Перекраивание границ иногда приводит к тому, что население региона ощущает себя принадлежащим «не к тому» государству. Классическим примером является Северная Ирландия. Британия потратила миллиарды фунтов на содержание 120-тысячной армии в Северной Ирландии. Издержки не исчисляются только деньгами, поскольку около 35 тысяч человек погибли или получили увечья, а сама война стала в Британии очень непопулярной.
Европа регионов – геополитическое сжатие
Политолог Хейфиц в 1995 году предположил, что когда президент США Вудро Вильсон отстаивал право народов на самоопределение после Первой Мировой войны, его идеей было разрушение австро-венгерской и Германской империй.
Президент Вильсон не предвидел, что идея групповых прав начнет доминировать в международной политике и приведет к распаду нескольких государств, включая СССР, Югославию и Чехословакию. Те, кто считает, что Европейскому Союзу удастся подавить эти националистические движения, проявляют такую же недальновидность, как и Вильсон.
Соперничество между государствами и наднациональным европейским проектом имеет меньше значения, чем союз интересов наций, регионов, городов-государств и европейских федералистов в борьбе интересов с Европейским Союзом. Движение за общеевропейскую надгосударственную организацию оживило массу националистических движений, стремящихся к автономии в объединенной, но при этом федеральной Европе.
Стратегия большинства наций Четвертого Мира основана не на создании 120 независимых государств, а на усилении организации ЕС по типу конфедерации. Это означает представительство наций и регионов в органах ЕС и внутреннюю автономию, которая бы соответствовала целям Евросоюза. Эти силы приводят к «сжатию» государства как ведущей формы политической организации.
С одной стороны, это сторонники федеральной Европы, которые считают, что государства больше не могут успешно решать проблемы континента и глобальные проблемы. С другой стороны, их поддерживают «старые» нации, регионы и города-государства, стремящиеся к большей самостоятельности в решении местных проблем.
«Мостик», их соединяющий, это Европейский Союз и Четвертый Мир, а также принцип субсидиарности, по которому решения принимаются на том уровне, который ближе всего к решаемой проблеме.
В таком видении будущего, государство остается ненужным «пятым колесом» среди уровней управления. Его поддерживает множество европейских организаций, отстаивающих идею Европы Регионов, такие как Федеральный Союз Европейских Национальностей, Ассамблея Европейских Регионов, Конференция Местных и Региональных Властей в Европе, Международный Институт по правам этнических групп и регионализму, Ассоциация европейских приграничных регионов, Международный Союз Местных Властей.
Это политическое движение началось еще в 1957 году, когда была создана Конференция Местных и Региональных Властей Европы. Эта организация приняла 250 резолюций по развитию демократии в европейских регионах. Сегодня Совет Европы предлагает создать «Сенат Регионов», который бы стал частью парламентской системы Евросоюза. В 1993 году был создан также Консультативный Комитет Регионов. Создание его – совершенно логичный шаг: Европе необходимы региональные организации и региональное экономическое партнерство, в котором Евросоюз будет руководителем. Те, кто стремится дать больше полномочий официальному Брюсселю, часто поддерживают регионализм. Четвертый Мир наций и регионов также гораздо чаще выступает за Федеральный Евросоюз, чем против.
Альянс с Брюсселем
Почти все важные общеевропейские договоры так или иначе поддерживают процесс регионализации. Один из официальных приоритетов Европейского Союза состоит в «установлении экономического единства искусственно разделенных географических образований». Это делает регион, а вовсе не государство является целью евросоюзовских «грантов выравнивания». Например, Ирландия (северная и южная) считается в ЕС одним регионом, хотя он и разделен политической границей. Так фонды ЕС используются, чтобы улучшить связь севера и юга острова, их транспортные связи, телекоммуникации и так далее. А один из фондов ЕС направлен на объединение транспортных сетей на пограничном озере Шеннон-Ирн.
Государственные границы чаще являются следствием войны, чем мирного договора, учитывающего логику экономической жизни. Стимулируемое Евросоюзом приграничное сотрудничество часто построено на основе удачных старых географических связей, которые впоследствии были разорваны. Два примера этого- Атлантическая и Средиземноморские Арки, которые связывают приморские регионы – Корнуолл, Аквитанию и Корсику, Сардинию и Прованс.
Четвертый Мир часто имеет и других союзников помимо Брюсселя. Опрос «Евробарометра» показал, что 87% европейцев ощущают себя принадлежащими как к своим государствам, так и, а возможно еще сильнее – к своим регионам. 76% считают, что их регион может активно участвовать в принятии решений в ЕС, причем против этого оказалось только 10% опрошенных.
Европа Регионов также получила поддержку крупного бизнеса. Международный капитал все менее заинтересован в наличии государственных границ. Регионы понимают, что решения инвесторов часто принимаются при учете различий между Фландрией и Валлонией, а не простой их принадлежности к Бельгии; не просто «Испания», а Каталония, и т.п.
Европейский Парламент также показал себя завзятым союзником регионализма, призвав страны-члены не только начать процесс регионализации, но и внести «необходимые законодательные изменения».
Заключение
Европейская геополитика вернулась в период децентрализации после более 200 лет государственного строительства, которое, в конце концов, встретило сопротивление населения. Нации более живучи, чем государства. Например, Словения обрела независимость в 1993 году после 1200 лет оккупации разными империями, которые разрушились, включая великую империю франков, Византию, Священную Римскую империю, Австро-Венгрию, и, наконец, Югославию.
Объединенная в Евросоюз Европа это в какой-то степени ответ на потребность в стабильной политической структуре; это также ответ на вызовы мировой экономики, и многое другое. Государства просто слишком малы, чтобы решать такие большие проблемы в одиночку. Мало-помалу такая форма организации, как государство становится анахронизмом, приходя в упадок, как в свое время пришел в упадок феодализм.
Рассмотрение Европы с точки зрения Четвертого Мира позволяет сделать вывод, что то, что объединяет нации и привлекает наше внимание это не их величина, экономический статус, население или степень суверенитета. Ни один из этих факторов ничего не объясняет. Нации выживают, несмотря на то, что могут оказаться под властью экспансионистского государства, и сами в любой момент могут потребовать государственности – эти мотивы имеют огромное значение для управления территорией Европы в будущем.
Перевод Андрея Маклакова Диалоги