Психологи утверждают — дочь не простит Окунской, что ее специально удерживали от общения с отцом
Нашумевший развод известного юриста Сергея Власенко и светской тусовщицы Наталии Окунской массово наполнил СМИ. Рейтинг его резонанса в Украине уже прировняли к российскому скандалу Орбакайте и Байсарова. Окунская не перестает кормить журналистов подробностями из личной жизни, высказываясь, в том числе, от имени своих детей, в то время как Власенко молчит. Этот частный случай поможет нам разобраться, как сильно влияют публичные разборки на психику и развитие их наследников. И какую мину закладывают этим родители.
Пару дней назад в Интернете появилось любопытное заявление его помощника в суде — Ираиды Лосевой: «Официально заявляю: никто у нее (Н.Окунской) детей не отнимает, никто не лишает ни ее, ни ее старших сыновей общения с сестрами и ни у кого такой цели нет. Все, что хочет мой клиент Сергей Владимирович Власенко – защитить права детей на общение с отцом и права отца на общение со своими детьми и их воспитание».
Проблема втягивания детей в семейные разбирательства является одной из самых актуальных в мире психологии. Каждый десятый ребенок при разводе родителей рассматривает самоубийство как приемлемый выход из сложившейся ситуации, каждый четвертый – получил тяжелую психическую травму. Эта статистика приводится в исследовании, проведенном известной лондонской адвокатской конторой Mishcon de Reya, которая специализируется на разводах.
Исследование показало, что при разводах интересы детей часто учитываются в последнюю очередь. Себялюбивые родители используют детей как разменную монету, большей частью – при разделе имущества. В этом признались 2/3 (68%) опрошенных. Каждый пятый супруг в суде использовал детей, невзирая на их чувства, чтобы как можно сильнее «насолить» бывшему супругу.
В своем обращении к Премьер-министру Юлии Тимошенко Окунская заявила: « Не хочется перечислять все унижения, оскорбления и многое другое, что мне пришлось пережить в этом браке, но скажу коротко: я и мои дети не чувствовали себя счастливыми». Временем раньше, супруги встретились в Печерском суде, где Сергей попросил провести закрытое заседание. «Не поддерживаю, — вскакивает со стула Окунская. — О нашем разводе знают и дети, и школа». Напомним, что Власенко неоднократно заявлял о том, что не намерен отбирать детей у матери, он просит разрешить ему видеться с дочерью, как родному отцу, имеющего на это полное право.
Алексей Шнеер, член Украинского союза психотерапевтов: «Когда используют детей в своем же пиаре, надо понимать, что у человека в приоритете. То есть, если, например, для меня звездная жизнь, является главным приоритетом, то я буду под нее подминать все, что находится рядом со мной. Ели для того, чтобы сделать рывок в карьере, мне нужно уничтожить своих детей, вопрос не станет, делать это или нет. Люди сами выбирают, что им ставить себе в приоритеты, благополучие своих детей или карьеру».
Вместе с тем, представитель в суде Сергея Власенко Ираида Лосева так прокомментировала молчание своего клиента: «В течение последнего года Сергей Владимирович Власенко ни разу публично не высказал свою позицию в отношении судебных процессов, связанных с детьми. За все это время Сергей Владимирович Власенко ни разу публично не ответил и не собирается отвечать на абсурдные и лживые обвинения со стороны бывшей супруги Натальи.»
Галина Хомич, канд. псих. наук, психотерапевт: «Я не думаю, что у детей кто-то спрашивал разводиться или нет, но вместе с тем, как правило, при разводе родители подсознательно или осознанно, пытаются втянуть детей в эту ситуацию, как это делает Наталия Окунская, чтобы вооружиться их поддержкой». Из открытого заявления госпожи Лосевой следует, что «… именно нарушение Натальей подписанного ею соглашения о проживании половину времени детей у Сергея Владимировича является истинной причиной обращения Сергея Владимировича Власенко в суд».
Галина Хомич считает, что «Окунская становится в позицию жертвы или преследователя. Из моего опыта работы видно, что сами дети не простят матери то, что их специально удерживали от общения с отцом, кроме того, дочери должны получать поддержку отца и видеть стандарты его поведения для своего будущего опыта общения с мужчинами. Кроме того, у девочек формируется соответствующий защитный механизм, и они тянутся к отцу. Это — комплекс Лектора. Когда дочери тянутся к отцу, они гордятся тем, что он у них есть, они помнят и чувствует его силу, и когда у них возникнет сложная ситуация, они даже мысленно могут к нему возвращаться, а когда эта потребность ограничена, как в данной ситуации, это может вызвать агрессию, тревоги, страх и незащищенность».
Павел Фролов, канд. псих. наук, психолог: «Вспоминается суд царя Соломона, когда царь принял решение, разрезать ребенка пополам, потому что две женщины не могли поделить. Уступила та, которая умнее, чтобы не лишать жизни младенца и Соломон отдал ребенка ей. В данной ситуации, умнее родитель тот, кто действует в интересах детей, подавляя свое я, обиды и т.д. Это легче потом объяснить взрослым детям, чем травмировать психику малых. Лучший вариант, когда ребенок будет видеть обоих родителей поровну! Тогда, его воспитанию будет полноценным, а не разорванным пополам».
Последним ходом стратегии стал запрет жизни «на два дома». Бывшая модель утверждает, что встречи отца с детьми могут происходить исключительно на территории ее дома, в противном случае, может пострадать психика ребенка. Как утверждают некоторые психологи, случаи разводов, после которых дети проводят часть времени в доме отца, а часть в доме матери, не несут за собой негативные последствия для ребенка, даже наоборот.
На вопрос, насколько приемлема ситуация, когда дети живут на 2 дома, Алексей Шнеер ответил так: «Самый лучший способ воспитания с детьми, это жить с ребенком и поступать с ним так, как он должен потом поступать в жизни! И если ребенок любит человека и он видит, что он живет вот так – значит это правильно для ребенка. Если мать любит ребенка, но при этом она принимает табунами мужчин – значит это правильно для ребенка».
Галина Хомич: «Я не знаю, чем руководствуется мама, может она боится стороннего влияния, которое заставило бы ее страдать. Например, новая женщина или дети, которые появятся в этой семье. Если нет угрозы, что ребенок будет получать стрессовые факторы и возраст ребенка позволяет, то нет ничего страшного в том, что он будет жить на разной территории».
Дети забудут причины развода родителей, но они не забудут тех эмоций, которые им пришлось пережить в результате стрессовой ситуации, когда родные им, одинаково любимые люди, унижают и обижают друг друга. Даже когда они знают причины, они все равно не прощают им негативных эмоций. Еще есть время, чтобы направить свой опыт в прогрессивное русло.
Соломия Котенко
