Он вернулся на Апеннины. Но город детства не оставляет без внимания. Уже не просто спортсмен, а один из символов своего поколения. Заставив узнать мир о Украине, Андрей сделал гораздо больше для популяризации нашей страны, чем его не менее знаменитый однофамилец. Николай Васильков раскрывает неспортивные стороны форварда.

— Ты прилетел в Киев после важного матча сборной во Львове, и вот уже три часа в обед проводишь с детьми на акции компании Reebok. А насколько изменили жизнь появление твоих детей, как поменялся спортивный ритм?

— Дети не съедают время для тренировок или время отдыха. Дети дают понять, что взрослый человек не принадлежит только себе. Конечно, это больше касается женщин, для них правило «забудь, что ты существуешь» справедливо первые пять лет. Если это, разумеется, нормальная мать. Но и у отца похожая история, ты не живешь просто со своею женой, любимой женщиной, ты вступаешь в другой статус — жизни в семье. И с этих пор ты уже все оцениваешь и делаешь исходя из семейных интересов. В спорте ты хочешь достичь все время большего ради своей семьи, ты получаешь новую мотивацию, новую цель. Но гармония в семье и спорте это сложная задача, нужно, чтобы ничьи интересы не пострадали, а так не всегда выходит…

— Значит ли это, что звезды действительно работают во много раз больше, чем простые люди, их график жизни намного наполненный и загруженный, чем у обывателей-телезрителей?

— Как тебе сказать… Ведь каждый человек занят важными делами, важными для него. Каждый выбирает себе жизнь, не в случайности дело, что кто-то добивается успеха. Ты говоришь: звезды! Звезда это же не образ жизни, это человек, который чего-то достиг. И его просто начали так называть. Он превзошел других в музыке, или в спорте, или в другом, и стал звездой, но не звездный образ жизни дал ему это, а самосовершенствование и жажда успеха. Тут другая зависимость – ты вынужден делать много вещей в сжатые сроки, потому что ты звезда. А не наоборот, когда кажется, что твое поведение сделает тебя знаменитостью.

— Разве твой статус не диктует твое поведение?

— Меня ведь никто не заставит подписать контракт, например, с Reebok? Все наоборот, я получил больше свободы, в том числе и свободы выбора. Я от очень многого отказываюсь, я ищу баланс между личной, футбольной и общественной жизнью. Я сам формирую свое реноме, вряд ли на это можно кому-то повлиять.

— Да?! Но где же баланс, о котором ты говоришь, если твоя личная жизнь с Кирстен Пазик полностью закрыта для прессы?

¬- Но я совсем не такой человек, чем, скажем, Дейвид Бекхэм, у которого все на виду. Нужно исходить из того, что все люди разные. У меня другие критерии в жизни. Я очень уважаю стиль Дейвида, его открытость, его способность быть естественным в любых ситуациях… Но мы представители разных культур и разных традиций. Я с трудом представляю себя и Кирстен на месте Бекхэмов.

— У твоей жены это не вызывает протеста?

— Знаешь, как говорят: муж и жена – одна… Каждый выбирает себе пару по своему подобию. Невозможно жить плюсу и минусу, они же постоянно будут сталкиваться. Надо, что бы было два плюса, или два минуса. Поэтому моя жена, поверь, рассуждает также как и я: надо, значит делаем. Если это через чур, если это противоречит нашему образу жизни, то мы имеем право и возможность отказаться, что бы не ущемлять свои вкусы и свои интересы.

— Но ведь говорят, что у вас в семье решения принимает Кирстен?

— Ерунда, конечно, все решения в семье и в жизни принимаю я! Слушай больше желтую прессу))) Она принимает решения в другом.

— Сильные слова. У знаменитостей бывают маленькие слабости: бразилец Сократес курил сигару, другой футболист француз Ерик Кантона любил красное вино. Ты хоть иногда впадаешь в антирежимщину?

— Да я тоже могу выпить вина, могу пива. Никаких проблем. Как на мне такое скажется, если я, к примеру, выпью бутылочку пива или полбутылочки вина! Что тут дурного? Но я научился говорить себе стоп. И так уже происходит 4-5 лет. Ведь до 25 лет человек может себе позволить выпить лишнего и даже не заметить этого, а после уже становится и тяжело и вредно. Надо уметь сказать нет и все, хотя у меня до такого кризиса и не доходит никогда.

— Ты можешь то же сказать и о диете?

— Я очень, очень люблю поесть, вкусно и обильно. Но я никогда не ем все подряд, я всегда обращаю внимание на то, есть ли тяжелые или жирные продукты в блюде, я так делал всегда… Вернее, пожалуй, не всегда. Меня в этом смысле очень изменил переезд в Италию. Ты сам знаешь, какая в Италии кухня, и как нужно правильно и осторожно кушать, чтобы ты не только качественно питался и наполнял организм калориями, но и не нанес ущерб здоровью. Например, перееданием!

— А поменяла ли Италия твое представление о спортивном образе жизни?

— Кардинально. Наша страна пережила большие катаклизмы за последние 70 лет. У нас не было стабильности, не было ровного высокого уровня жизни людей. В Украине до сих пор время перемен. О каком спорте на бытовом уровне может идти речь? Все-таки спорт, это не порыв, это система. Невозможно воспитать олимпийского чемпиона или чемпиона мира на ровном месте, даже если не за месяц и не за год. Но нужно, чтобы через спортивные школы, через тренеров прошли много спортсменов, пока появится один, талант которого попадет в благоприятную среду. У нас прошли революционные события – перемена стран, режимов. Мы только начинаем строить такую систему. В Италии же давно все спокойно, точнее, спокойно, по сравнению с нами. И там такая вещь как спорт давно вышла на первый план. Украине, конечно, намного важнее сегодня доказать, что в стране есть платформа, коротая пускай и шатается пока, но все равно стремиться к стабильности. Доказать неприкосновенность наших границ, научиться гордиться самим названием «Украина»!

— Ты гордишься тем, что ты украинец?

— Да. Да горжусь. Но, как тебе сказать, нельзя поменять задним числом кусок своей жизни. Если я скажу, что чувствую себя украинцем, то это будет ложь. Я чувствую себя украинцем до определенной степени, на большой процент. Но те проценты, которые составляют 14 лет моей жизни в СССР, их нельзя взять и выбросить из памяти, из души.

— Ты знаком с братьями Кличко, вас часто видят вместе. Наши братья боксеры ведут очень активный образ жизни: прыгают с банджи, катаются на кайте, при этом демонстрируя и выдающиеся результаты в боксе. Ты не любишь экстремальные развлечения?

— Я люблю, но у меня просто нет на них времени! Ведь боксеры сами себе выстраивают индивидуальные графики подготовки, их календарь выступлений не такой плотный, как у футболистов. А я подчинен общекомандному расписанию жизни, в котором совсем немного окон для отдыха и развлечений. Не подумай, у меня нет никакого страха перед прыжками с парашютом или кувырками на водных лыжах. Но у меня в жизни есть ФУТБОЛ, футбол, который должен дойти до определенного периода, когда я скажу себе: все, дальше тут идти некуда. Вот когда такое произойдет, то начнется новая жизнь, в которой, возможно, появится место для всего того, чего я не попробовал во время активной карьеры. Но я не знаю, какой будет и та жизнь. И самое главное, в каком свете я выйду в новую жизнь. Мне очень тяжело это представить сейчас, ведь этой жизнью я живу с 9 лет. Сейчас исполнится 32, посчитай, сколько прошло.

— Далеко ли осталось до времени перемен в жизни Андрея Шевченко?

— Год, два, три, пять. Не знаю сколько. Сколько получится играть, так, в общем-то, все всегда отвечают.

— Я помню осенью прошлого года мы говорили тоже о переменах, о переменах в сборной Украине, о том, что нужна капитальная реконструкция. Ты тогда заявил, что не видишь, кто может прийти на смену вашему поколению. Сейчас ситуация изменилась, ты выходишь на поле в окружении молодежи..

— Ну, это заслуга этих людей. Все зависит от них. Каму как не им играть? Им по 22, по 23 года? Это как раз то время, когда игрок должен заявлять о себе, потом может быть поздно. Я 14 лет играю в сборной страны, знаешь, сколько через меня прошло поколений футболистов за этот срок, сколько тренеров поменялось во время этих отборочных циклов!? И как много раз казалось, что тупик, но потом наступали резкие изменения.

— Но результат матча против Беларуси во Львове сделали именно вы, ты и Тимощук, представители старой гвардии!

— Сегодня это еще делаем мы, но завтра или послезавтра все равно придется поставить крест и на нас, и эту работу возьмут на себя другие. Все идет к этому. Но пока нужно проявлять уважение к нам.

— Оно, по-моему, присутствует.

— Я этого не сильно замечаю.

— Во Львове стадион скандировал «Шева-Шева»…

— Я говорю не о болельщиках, болельщики и мы всегда находи общий язык. С молодыми игроками в команду тоже прекрасный контакт… Я имею в виду прессу. Я читаю украинские газеты, когда в Киеве, смотрю телевизор, и просто не понимаю, откуда такое критичное, даже предвзятое отношение к национальной команде! Разве не должны украинцы поддерживать своих?

— Извини, но у прессы другие задачи. Пресса кидает людям ту кость, которую они хотят получить. Прессе нужны сенсации, пресса продажна. The Sun или Guardian ведь не стремятся всегда поддержать сборную Англии?

— Поэтому, если я хочу прочитать хорошую статью, я беру Times.

— У компании Reebok, как и у газеты Times, пожалуй, тоже безупречная репутация на своем рынке. Ты удовлетворен своим выбором?

— Reebok очень известная и уважаемая марка на протяжении десятков лет занимает одно из первых мест в спортивном маркетинге, и вот такие акции с детьми на поле, такие динамичные мастер-класы, это все говорит о том, что они идут в ногу со временем. Я как будто вернулся 20 лет назад, снова стал ребенком и гоняю мяч в нашей с тобою 216-й школе.

— Может тогда имело смысл сделать это у нас там на Оболони на спортивном поле?

— Я думал это сделать, но я тебе объясню, там у нас нужно еще пять человек, что бы они круглосуточно все это охраняли. На нашем школьном стадионе зеленого поля не сделать, там надо класть травяной газон искусственно. А его у нас быстренько срежут и растащат. Это уже немного другая благотворительная акция.

— Тогда надо было выйти на грунт, как есть. Ты же снимался в фильме для La Gazzetta dello Sport, и ты там как раз очень трогательно ходил в пальто по полю стадиона…

— Только теперь у нас там клетки стоят вокруг, не так уж и трогательно. Ты просто давно не был.

— А ты неужели часто бываешь?

— Я, между прочим, как приезжаю, почти всегда езжу. Только знаешь как: проеду мимо на машине, все рассмотрю, но не выхожу. Сам понимаешь, почему.

— Надеюсь, когда-нибудь, мы сделаем большой подарок нашей школе в виде твоего благотворительного матча во дворе в старых спортивных штанах!

— Это точно не сейчас, нам сборную на чемпионат мира выводить!

ВСЕОБЩИЙ СМЕХ))))))))))

Николай Васильков.

Категории: Эксклюзив| диалог

Метки: Андрей Шевченко, интервью, футбол